Дядя Володя. И с ним его коллеги: Хрюша, Степашка и Каркуша.
Вспоминает Юрий Сенкевич:
Однажды мне представился случай хотя бы частично вернуть долг Володе за всё хорошее, что он для меня сделал.
Вова на год уехал в Японию — преподавать и вести передачи на русском языке. За это время успел стать любимцем всей японской нации, и поэтому, когда он вернулся в Союз, вслед за ним пришло письмо с просьбой вернуть «дядю Володю» обратно ещё на год. Что началось в дикторском отделе — этом змеюшнике! На Ухина принялись строчить кляузы, дескать, он за год уже и так озолотился, и вообще он пьяница, которого ни в коем случае нельзя выпускать за границу.
Срочно нужно было идти к «деду» — Сергею Лапину, вступаться за товарища. Я позвонил Вале Леонтьевой — мы с ней всегда были очень дружны, — позвал её на подмогу. Но Валя посчитала, что затея эта закончится немедленным увольнением всех ухинских заступников, поэтому со мной не пошла.
Мы встретились с Лапиным наедине — он ко мне неплохо относился, но на предложение отпустить Ухина во второй раз в Японию ответил, что это невозможно, поскольку Володя, по словам многих сотрудников, пьяница. А я-то знал, что Ухин даже капли в рот не берёт (хотя раньше и злоупотреблял, было дело). Тогда мне пришлось напомнить Лапину, что я врач и в пику бдительным коллегам могу выдать медицинскую справку, свидетельствующую, что Ухин — не алкоголик.
В конце концов Володе не только разрешили второй раз поехать в Страну восходящего солнца. Лапин даже присвоил ему звание «Заслуженного артиста».
— Юрий Александрович Сенкевич. Журнал «Караван историй»
