Фрагмент машинописи статьи К. Чуковского «В защиту “Крокодила”», СССР, 1928 год.
К. Чуковский – В защиту «Крокодила»
I
Н.К. Крупская утверждает, что в моем «Крокодиле» есть какие-то антисоветские тенденции.
Между тем «Крокодил» написан задолго до возникновения Советской республики. Еще в октябре 1915 года я читал его вслух на Бестужевских курсах, выступая вместе с Маяковским, а в 1916 году давал его читать М. Горькому.
В то время «Крокодила» считали не Деникиным, но кайзером Вильгельмом II.
При таком критическом подходе к детским сказкам можно неопровержимо доказать, что моя Муха-Цокотуха есть Вырубова, Бармалей – Милюков, а «Чудо-дерево» – сатира на кооперацию.
Ведь утверждал же один журналист по поводу моего «Мойдодыра», что там я прикровенно оплакиваю горькую участь буржуев, пострадавших от советского строя. – «Читайте сами, – говорил журналист:
Одеяло убежало,
Улетела простыня,
И подушка, как лягушка,
Ускакала от меня.
Что это, как не жалоба буржуя на экспроприацию его имущества!»
У меня нет никаких гарантий, что любая моя сказка – при желании критика – не будет истолкована именно так.
Но к счастью, когда мой «Крокодил» появился в печати (в январе 1917 года), миллионы детей сразу поняли, что «Крокодил» есть просто крокодил, что Ваня есть просто Ваня, что я сказочник, детский поэт, а не кропатель политических памфлетов.
Понял это и Петроградский Совет Рабочих, Крестьянских и Солдатских Депутатов, издавший эту книгу в 1918 году и распространивший ее в несметном количестве экземпляров.
II
Второй недостаток «Крокодила», по мнению Н.К. Крупской, заключается в том, что здесь я пародирую Некрасова. Приводя такие строки:
Узнайте, милые друзья,
Потрясена душа моя, —
Н.К. Крупская пишет:
«Эта пародия на Некрасова не случайна: Чуковский ненавидит Некрасова».
Между тем это – пародия не на Некрасова, а на «Мцыри» Лермонтова:
Ты слушать исповедь мою
Сюда пришел. Благодарю!
Хотя, признаться, я не совсем понимаю, почему нельзя пародировать того или другого поэта. Разве пародия на поэта свидетельствует о ненависти к нему? Ведь тот же Некрасов много раз пародировал Лермонтова, – неужели из ненависти? Стоит прочитать любую научную работу по истории и теории пародии, чтобы эти упреки пали сами собой.
III
Дальше Н.К. Крупская упрекает меня в том, что я «забыл, что пишу для маленьких детей». Этого я никогда не забывал. Забыли о детях те, кто в каждой наивной и беспритязательной сказке ищут контрреволюционных намеков. Моя новая книга «От двух до пяти» свидетельствует, что прежде, чем писать свои сказки, я долго и тщательно изучал детскую психику.
IV
Н.К. Крупская упрекает Крокодила за то, что он мещанин. Но кому нужно, чтобы он был пролетарием? Вообще же я думаю, что советская власть вовсе не требует, чтобы все детские книги, все до одной, непременно были агитками. Иначе Госиздат не печатал бы в нынешнем году таких буржуазных шедевров, как «Приключения Тома Сойера», «Приключения Гекельбери Финна» и много других. Вся практика Госиздата показывает, что слово «буржуазная литература» давно уже перестало быть жупелом.
Может быть мой «Крокодил» и бездарная книга, но никакого черносотенства в ней нет. В первой части – героическая борьба слабого, но храброго ребенка с огромным чудовищем для спасения целого города. Во второй части протест против заточения вольных зверей в тесные клетки зверинцев. В третьей части – герой освобождает зверей из зверинцев и предлагает им разоружиться, спилить себе рога и клыки. Они согласны, прекращают бойню и начинают жить в городах на основе братского содружества.
Я не выдаю этой идеологии за стопроцентный марксизм, но точно также не вижу причин, чтобы топтать эту книжку ногами.
V
Я пишу эти строки, чтобы показать, как беззащитна у нас детская книга и в каком унижении находится у нас детский писатель, если имеет несчастье быть сказочником. Его трактуют как фальшивомонетчика и в каждой его сказке выискивают тайный политический смысл.
Мудрено ли, что я, например, вместо сказок стал в последнее время писать только примечания к стихотворениям Некрасова да к «Воспоминаниям Авдотьи Панаевой». Но выгодно ли советским читателям, советской культуре, чтобы квалифицированные детские поэты изменяли своему прямому призванию? Если выгодно, пусть бьют нас и впредь. Бить нас очень легко и удобно, потому что мы вполне беззащитны.
Л.К. Чуковская – А.М. Горькому
Глубокоуважаемый Алексей Максимович.
Я с детства привыкла знать, что если с писателем случается несчастье – нужно просить защиты у Горького.
С моим отцом, писателем К. И. Чуковским, случилось большое несчастье, и я обращаюсь к Вам, Алексей Максимович, за помощью.
После революции, отойдя от критической работы, К. И. работал в двух областях: в области создания детской книги и в области изучения Некрасова. «Крокодил» – книга, написанная еще до революции; после революции вышли следующие детские книги К. И.: «Мойдодыр», «Тараканище», «Муркина книга», «Мухина свадьба», «Пятьдесят поросят» (фольклор) и мн. др. Успех этих книг у детей – огромный, книги выдержали много изданий.
За последнее 10-летие К. И. вплотную подошел к изучению Некрасова. Им найден целый ряд ненапечатанных произведений Некрасова, им восстановлено множество искаженных цензурою строк. Им написана книга о Некрасове «Некрасов, как человек и поэт» и, наконец, им проредактировано для Госиздата Полное Собрание Сочинений Некрасова. В этом Собрании Сочинений имеется множество впервые печатаемых стихов Некрасова и, кроме того, почти каждое стихотворение в этом издании снабжено обширным комментарием.
Составление этих комментариев потребовало от К. И. двух лет упорной работы.
Академические круги признали издание Некрасова (Гиз, 1927) под редакцией К. И. – наиболее полным изо всех, когда-либо бывших.
В «Московской правде» от 1/II 28 г. появилась рецензия Н. К. Крупской, прилагаемая мною к этому письму. В своей рецензии Н. К. утверждает 1) что книгу Чуковского «Крокодил» давать детям нельзя, 2) что «Чуковский ненавидит Некрасова».
О первом утверждении я писать не стану.
Но я хотела бы, Алексей Максимович, чтобы Вы решили: права ли Н. К. в своем утверждении, что Чуковский ненавидит Некрасова?
Чуковский пародирует в указанном отрывке не Некрасова, а Лермонтова: «Мцыри». Кроме того, пародия ведь отнюдь не является доказательством ненависти к пародируемому автору… Н. К. надергала несколько фраз из статей К. И. о Некрасове, вероятно, не потрудившись прочесть эти статьи до конца. А между тем, каждый, внимательно прочитавший книгу Чуковского о Некрасове, знает, что цель этой книги – не обвинение и не оправдание Некрасова, а правдивое освещение его жизненного и творческого пути. Некрасов был барином-картежником – и в то же время великим поэтом и великим революционным бойцом. Чуковский в своей книге говорит: в том и заключается особое очарование и особая патетика некрасовской личности, что он проповедовал освобождение народа несмотря на свое барство, что он был великим поэтом, несмотря на свое картежничество… Неужели для того, чтобы в наше время чтить Некрасова – нужно непременно причесать его под безгрешного пролетария, ратующего за диктатуру пролетариата и строительство социализма в одной стране – в 50-х годах прошлого века?
Рецензия Крупской равносильна декрету о запрещении книг К. И. Половина его детских книг уже запрещена ГУСом; ходят слухи, что редактура нового издания будет поручена не ему…
К. И. совершенно подавлен. С ним происходит очень страшная вещь: впервые в жизни он не в силах работать. Свою работу над книгой о Толстом и Некрасове он бросил – говорит, что ему незачем, не к чему работать.
А между тем, как бы ни оценивать писательскую личность К. И.— нужно признать, что он большой труженик, что он 26 лет своей писательской деятельности трудится не покладая рук… и что Надежда Константиновна плюнула ему в лицо незаслуженно. Как бороться с этой травлей специалиста – я не знаю. Я обращаюсь за помощью к Вам и крепко надеюсь на то, что Вы поможете восстановить справедливость.
Глубоко Вас уважающая
Л. Чуковская
Ленинград, 14 февраля 28 г.
М. Горький – «Письмо в редакцию»
Уважаемый тов. редактор! В № «Правды» от 1 февраля 1928 г. напечатана рецензия Н. К. Крупской о «Крокодиле» К. Чуковского. Попутно автор рецензии критикует и отличную работу Чуковского о Некрасове. Мне кажется, что критика слишком субъективна, а потому – несправедлива. Нельзя же обвинять Чуковского «в ненависти» и Некрасову на том основании, что Чуковский указывает: в детстве Некрасов «был обыкновенный помещичий сынок», а в 17 лет «малоразвитым подростком» – таковы факты. Не вижу признаков «ненависти» и в том, что Чуковский указывает на «помещичье» происхождение Некрасова. Не понимаю, как можно назвать «мелкими плевками» такие фразы Чуковского, как выписанные автором рецензии: «У него был великий талант отыскивать и приманивать таланты», или «новые настроения передовой молодежи могуче отразились на творчестве Некрасова», или «когда Некрасов заболел, его поклонение народу приняло еще более страстный характер».
Все это совершенно не является материалом для обвинения Чуковского «в ненависти» к Некрасову и в идейной вражде к нему. Неверным кажется мне и указание на то, что Чуковский «вложил в уста крокодила пафосную пародию на Некрасова». Во-первых: почему это «пафосная пародия»? А уж если пародия, то скорее на «Мцыри» или на какие-то другие стихи Лермонтова. Очень странная и очень несправедливая рецензия.
Помню, что В.И. Ленин, просмотрев первое издание Некрасова под редакцией Чуковского, нашел, что это «хорошая толковая работа». А ведь Владимиру Ильичу нельзя отказать в уменьи ценить работу.
М. Горький, Сорренто 25 февраля 1928
«Правда», 14 марта 1928 года
© edition.vogazeta.ru
