Русская изба…
Итак, снаружи, Русская изба высока, велика, окна её малы, а расположены высоко, стены представляют могучий бревенчатый массив, не расчленённый цоколем и карнизами по горизонтали, лопатками и колоннами – по вертикали. Крыша щипцом вырастает из стены, сразу видно, что за «фронтоном» нет никаких привычных стропил.
Коньком служит мощное бревно-охлупень с характерным скульптурным выносом. Детали немногочисленны, крупны, отсутствует обшивка, накладки. Из стен кое-где могут выступать отдельные торцы брёвен не совсем ясного назначения. Приветливой избу не назовёшь, скорее, молчаливой, скрытной.
Сбоку к избе приставлено крыльцо, иногда высокое, столбовое, иногда низкое, невнятное. Однако, именно оно – и есть первый Кров, под который входит пришедший. А раз это первый кров, то, значит, и второй кров (сени) и третий кров (собственно изба) – лишь развивают идею крыльца – покрытого замощённого возвышения, спроецировавшего на себя Землю и Небо, приведшего их к масштабу человека. Крыльцо избы берёт начало в первом святилище – постаменте под кроной священного древа и эволюционирует вплоть до царской сени в Успенском соборе. Крыльцо у дома – начало нового мира, ноль отсчёта всех его путей.
С крыльца внутрь сеней ведёт невысокая широкая дверь в мощном косящатом обрамлении. Внутренние контуры его слегка округлы, что служит главным препятствием для нежелательных духов и нечистых в помыслах людей. Округлость дверного проёма сродни круглоте Солнца и Луны. Замка нет, защёлка, открывающаяся как изнутри, так и снаружи, – от ветра и домашнего скота.
Сени, на Севере именуемые мостом, – развивают мысль крыльца. Часто в них нет потолка, как прежде не было и в избе, — только кровля отделяет их от неба, только она осеняет их.
Обстановка избы полна ясного, незамысловатого и строгого значения. По стенам широкие и невысокие лавки, пять-шесть окон невысоко расположены над полом и ритмично освещают, а не заливают светом.
Прямо над окнами сплошная полка-воронец. Выше – пять-семь нетёсаных прокопчённых венцов сруба, — здесь ходит дым во время топки чёрной печи. Для его удаления над дверью находится дымоволок, ведущий в сени, а в сенях пристроена деревянная труба-вытяжка, выносящая уже охлаждённый дым за пределы дома. Горячий дым экономично прогревает и антисептирует жилое помещение. Благодаря ему на Руси не было таких жестоких пандемий, как в Западной Европе.
Потолок из толстых и широких плах (полубрёвен), таков же пол-мост. Под потолком могучая балка-матица (иногда две или три).
На куты изба разделяется брусьями-воронцами (полатным и пирожным), уложенными на верхний срез печного столба. Место последнего – в реальном и символическом центре избы. Углом к нему примыкает печь.
Существует мнение, что печной столб не должен обрываться на уровне воронцов, ему следует подниматься выше, под самую матицу; в этом случае космогония избы была бы полной. К сожалению, нам пока не довелось встретиться с достоверными образцами такой конструкции. Однако… в глубине северных земель мы обнаружили нечто подобное, только, пожалуй, ещё более значительное, статистически надёжно продублированное не один раз.
В непосредственной близости от печного столба, между пирожным брусом и матицей, нам встретился (почему-то никому из исследователей он до этого не встречался) резной элемент достаточно ясного, мы полагаем, символического смысла.
Сень – Небесного происхождения. Мост – земного. Снова, как и в крыльце, Небеса встречаются с Землёй, а связуют их те, кто срубил избу с сенями, и те, кто живёт в ней – большая семья, ныне представленное среди живущих звено рода.
Крыльцо открыто с трёх сторон, сени закрыты с четырёх, света в них немного от волоковых (заволакиваемых досками) окон.
Переход из сеней в избу не менее ответственен, чем из крыльца в сени. Чувствуется, как нагнетается атмосфера…
Открываем дверь, пригибаясь, входим. Над нами низкий потолок, хотя это не потолок, а полати, – настил на уровне лежанки печи – для спанья. Мы в палатном куте. И можем обратиться к хозяйке избы с добрым пожеланием.
Полатный кут – притвор внутри избы. Туда может войти любой добрый человек без спроса, без стука в дверь. Полати одним краем опираются на стену прямо над дверью, другим – на полатный брус. За этот полатный брус гостю по его воле ходу нет. Только хозяйка может пригласить его войти в следующий кут – красный угол, к семейным и родовым светыням, сесть за стол. Трапезная, освещённая светынями, вот что такое красный угол.
Так гость осваивает целую половину избы; однако во вторую, дальнюю половину (за пирожный брус) ему уже не зайти никогда, туда его хозяйка не пригласит, потому что вторая половина – главная свещенная часть избы – бабий и печной куты.
Эти два кута аналогичны алтарю храма, да собственно это и есть алтарь с печью-престолом и ритуальными предметами: хлебной лопатой, помелом, ухватами, квашнёй. Там претворяются плоды земли, Небес и крестьянского труда в пищу духовно-материального свойства. Потому что никогда для человека Традиции пища не была количеством калорий и набором консистенций и вкусов.
Мужская часть семьи в бабий кут не допускается, всем верховодит хозяйка, большуха, постепенно обучая будущих хозяек свещеннодействию…
Мужики большую часть времени трудятся в поле, на лугу, в лесу, на воде, на отхожих промыслах. В доме место хозяина сразу при входе на лавке-конике, в палатном куте, либо за дальним от бабьего кута торцом стола. Он ближе к малым светыням красного угла, дальше от центра избы.
Место хозяйки в красном углу – за торцом стола со стороны бабьего кута и печи, — именно она жрица домашнего храма, она общается с печью и огнём печи, она заводит квашню и сажает в печь тесто, она вынимает его претворённым в хлеб. Именно она по смысловой вертикали печного столба – спускается через голбец (особая деревянная пристройка к печи) в подпол, который тоже именуется голбцом. Там, в голбце, в подклетном родовом святилище, месте обитания духов-охранителей, держат припасы. Там не так жарко летом, не так холодно зимой. Голбец сродни пещере – чреву Земли-Матери, из которого выходят, и в которое возвращаются тленные останки.
