Смертная казнь за попытку ограбления, 1906 год.
7 сентября в 2 часа дня пять молодых людей совершили нападение на магазин представителя северного стекольного общества Франка, находящейся на Лубянской площади в Москве и, забрав из кассы 400 р., бросились бежать, но все они были переловлены, один из них ранен полицейскими, и деньги были отобраны.
Все пять молодых людей были преданы военно-полевому суду, который и происходил 8 сентября, в день Рождества Пресвятой Богородицы.
Военно-полевой суд приговорил: подсудимых, Морозова, 19 лет, Волкова, 20 лет, Смирнова, 21 года и Гаврилова, 20 лет, к смертной казни чрез повешение и Кондакова — к бессрочным каторжным работам.
Исполнение приговора назначено было в 3 часа ночи на 9 сентября. Казнь совершить решено было в два приема: каждый раз на виселицу вздергивались по двое осужденных. Морозов, бывший гимназист, пожелал пред смертью видеть священника; он приложился к кресту и причастился. Перед моментом совершения казни Морозов, совсем еще мальчик, притом серьезно раненый полицейскими во время его преследования, лишился чувств, и петля была надета на него, находившегося в обмороке.
Остальные трое осужденных вели себя чрезвычайно мужественно; двое из них отказались от беседы со священником. Гавриилов решительно и спокойно подошел к виселице и сам надел на себя петлю. Последним возгласом Гаврилова и Смирнова, с которым они распрощались с жизнью, было: «Да здравствует революция!»
9 сентября, на прием к градоначальнику явился только что приехавший из Ярославля старый чиновник коллежский регистратор Морозов, который просил, возможно скорее допускать его до градоначальника, так как с ним случилось большое горе: он узнал из газет, что сын его, девятнадцати летний мальчик попался в соучастии в каком-то нелепом покушении на грабеж. Он знает своего мальчика, увлекающегося, легко поддающегося чужому влиянию, но по своим истинным качествам не способного не только на преступление, но и, вообще, на злое дело. Поэтому старик просил, чтобы мальчика освободили и до разбора дела отдали ему на поруки. Морозову было объявлено, что просьба его запоздала, так как смертная казнь над сыном его уже совершилась. Несчастный старик безжизненной массой грохнулся на пол. Его долго не могли привести в чувство.
«Речь» 1906 г.
