Вениамин Смехов, Сергей Юрский, Олег Табаков и Леонид Филатов фотографируются на фоне ковра для обложки пластинки «Али–баба и сорок разбойников», Москва, 1981 год.
«Али–баба и сорок разбойников» — музыкальный спектакль, родившийся из давней любви Смехова к персидской поэзии, по мотивам всем известной сказки «Али–баба и сорок разбойников», со стихами Вениамина Смехова на музыку Сергея Никитина и Виктора Берковского.
Сам же Смехов говорил о своём «Али–бабе»: «это был итог моих разгильдяйских капустников и пародия на скучнейшую „Шахерезаду“».
Изначально планировали снять фильм. Владимир Грамматиков, тогда только закончивший съемки «Шла собака по роялю», взялся за смеховский сценарий. Али–Бабой назначили Ролана Быкова. А когда сдали заявку на киностудию, выяснилось, что на границе Азербайджана с Турцией уже снимается фильм… «Али–баба и сорок разбойников». И в главной роли Ролан Быков!
Тогда–то Смехов и решил, что Али–бабе и разбойникам как нормальным сказочным героям совсем не обязательно быть экранными существами, оставил им только право голоса и обратился к фирме «Мелодия», которая выпускала граммофонные пластинки.
В конечном итоге роли распределили так: Али–баба — Олег Табаков, Зейнаб, жена Али–бабы — Татьяна Никитина, Касым, брат Али–бабы — Сергей Юрский, Мустафа — Вениамин Смехов, Прохожий — Леонид Филатов, главарь разбойников Хасан — Армен Джигарханян.
Сергей Никитин и Виктор Берковский согласились и вдвоем написали чудесные музыкальные диалоги. Правда, обещали работать два месяца, а справились только через два года.
Для фотографий долго не могли найти подходящий узорчатый ковер. Оказалось, что именно такой, персидский, висел в Доме на Набережной, в квартире редактора Ирины Якушенко. Ирина предоставила свою квартиру, и вещи на снимке тоже ее: ковер, пиалы, чайник, восточное блюдо у Смехова в руках, покрывало, которое так красиво ниспадает с дивана, – вспоминает Вениамин Смехов. Где–то даже фрукты сумели достать! Сергей Никитин приготовил плов, пили чай из пиал, пели и дурачились. Да так и остались с пиалами в руках на обложке… К сожалению, на фотографирование опоздал Армен Джигарханян, и его пришлось фотографировать отдельно, вместе с Олегом Табаковым.
Спустя несколько лет, когда пластинку издавали гигантскими тиражами (создатели даже получили какую–то премию: количество проданных экземпляров перевалило за три миллиона), Смехова попросили спасти план «Ленфильма» и экранизировать «Али–бабу». Табаков в то время застрял в Финляндии и умолял о замене в команде. Но Али–Баба должен был петь. И тогда всю питерскую декорацию перевезли в Москву.
Табаков „подарил две ночи“ на съемку, и от перегрузок уже в первую ночь к нему вызвали „неотложку“. Армен Джигарханян, спасавший в то время план всех советских киностудий, так и не успел выучить слова и мастерски оборачивался к невидимому суфлеру, стилизуясь под восточную медлительность и томность. Но после всех этих мучений фильм–спектакль отложили на злосчастную «полку». Руководство Гостелерадио объяснило так: обидятся современный Иран и наши арабские друзья.
Мы в ТГ https://t.me/fact_historic
