С криком «Ки–я» и ударом ноги: пираты конца XX века. Талгат Нигматулин, СССР, 1979 год.
Говорят, из «Пиратов XX века» вырезали кучу сцен с драками и насилием. И даже убрали из трюмов урановую руду. Они могли целиком лечь на полку, когда б азартный Леонид Ильич, уже балансирующий на грани маразма, не посмотрел динамичный боевик у себя на даче. Поминутно переспрашивая у обслуги:
— А это сейчас наш ему уеб@л, или наоборот?
Людям во все времена нравится эффектный мордобой. Картина Бориса Дурова и Станислава Говорухина не стала исключением, возглавив список самых кассовых лент Союза. Простые советские парни с сухогруза «Нежин», в фирменных джинсах и дефицитных батниках, раскатали банду иностранной сволочи, положившей глаз на опиум для нужд трудового народа.
И не только гламурный стармех Николая Ерёменко, ловко орудующий паяльником и пистолетом, или мужественный капитан Петра Вельяминова, пронзающий горизонт тревожным взглядом, определили успех фильма. Азиатская жёсткость и стильный вид, невиданные рукопашные приёмы и белоснежные посудины на фоне черноморских красот вызывали у публики не меньший энтузиазм!
— Я не люблю шуток, мастер, — веско бросил злобный гангстер Салех, предварительно вырубив зазевавшегося главного героя. Чёткий тоби маэ гэри враз сделал Талгата Нигматулина самым известным узбеком отечественного кинематографа. А карате — неизбывной мечтой всех тинейджеров бескрайней страны Советов. Ну и конечно же подлинной находкой режиссёра стало появление на экране сурового плотного усача в лихо заломленном берете. Демонстрирующего, под напряжённую музыку Евгения Геворгяна, уровень владения нунчаками и ударной техникой.
— Ты видел?! — вздыхали во мраке кинозалов взволнованные пацаны, — это же сам Тадеуш Касьянов! Вот бы попасть к нему!
И грустно шли в очередь за следующим билетом…
Карате в Союз привезли иностранные студенты. Тэцуо Сато, японский чемпион–сенсей из МГУ, начал строить свою московскую школу сито–рю в конце 60–х. Тогда же произошла судьбоносная встреча: мастер спорта по боксу Тад Касьянов, таксующий в 16 автопарке столицы, подхватил по дороге студента МАДИ Алексей Штурмина, самбиста, обучающегося искусству боя у знакомого корейца. Парни поспорили, и боксёр не смог побить последователя северокорейского стиля квон–тху. Итогом спарринга стали многолетнее сотрудничество и знаменитый зал «Фрунзенец» в подвале аргентинского посольства у метро «Маяковская». Из «ребят с Маяковки» вышли штурминская Центральная школа карате, касьяновская «СЭН’Э», студия «Каскадёры» и почти вся история Федерации рукопашного боя. К сожалению, в начале 80–х партнёры расплевались, и теперь непросто оценить первоначальный вклад каждого в общее дело.
Постепенно развитие единоборств захлестнуло страну, восточная тема тянула магнитом, духовное сопрягалось с физическим, и секции росли, как грибы после дождя. Счастливые советские дети весело распевали на переменах:
— С криком «Ки–я» и ударом ноги, папины яйца ушли в сапоги!
В каждой школе тут же нашлись свои загадочно–горделивые герои, за спиной которых все делали большие глаза и восхищенно шептались:
— Ты чооо не знаешь! Он же ходит в закрытую секцию! Видал синячину, — их там тренер прям на тренировке лупит…
У нас, помимо героев, была даже своя героиня: какой–то сердобольный идиот научил её бить на выдохе сразу между ног, чем маленькое «чудовище» с удовольствием пользовалось при любом раскладе.
Наконец и до властей дошло, что это надолго, и под новый 1979 год карате получило официальную прописку: новая всесоюзная федерация объединила почти 6 миллионов приверженцев. Кончилась вся эта эйфория, как водится, газетной травлей, гонениями и соответствующей статьёй в Уголовном кодексе.
В 1982 карате в СССР запретили. В том же году основателю Федерации Алексею Штурмину дали 8 лет за фарцу и валюту. А ещё через три года в Литве забили до смерти Талгата Нигматулина, любимого массами «пиратского» злодея. Забили такие же, как он спортсмены–каратисты, адепты секты киргизского афериста Абая Борубаева. Основательно заплутав в своих духовных поисках, Талгат Кадырович с чего–то решил, что всё это его карма и даже не сопротивлялся. Ему было 36.
Его ровесник, главный положительный герой «Пиратов» Николай Еременко, ставший в 1980 «актёром года», пережил Салеха на 15 лет. А вот Тадеуш Рафаилович Касьянов жив до сих пор. В начале 90–х его попытались упечь за решётку, вменяя рэкет, но полтора года судебных разбирательств поставили оправдательную точку в деле самого знаменитого каратиста и рукопашника Советского Союза.
Кстати, Александр Иншаков тоже начинал у «ребят с Маяковки».
